Приключения и фантастика - Страница 20

Через полчаса после того как Глоба ушел, старому профессору принесли скрипку. Ее доставил невысокий молчаливый человек, возвратившийся в тот день из Москвы. Он не мог принести инструмент утром, сказал он, извинился, попрощался и вышел.

Профессор привычной рукой натянул струны и провел смычком, быстро перебегая с одной струны на другую. Скрипка завибрировала, словно прикосновение смычка электрическим током пронзило ее блестящее полированное деревянное тело.

Профессор положил скрипку в футляр и закрыл крышку, жалея, что сейчас здесь нет Васи.

Старику вдруг захотелось пройтись по тихим, безлюдным улицам города. Роса уже упала, вечер потеплел, и он мог без опаски идти гулять. В душе он надеялся увидеть Васю, сказать ему радостную новость, привести в свой дом и подарить скрипку.

Профессор старался не признаваться себе, что именно руководило им, когда он, опираясь на тяжелую суковатую палку, открыл калитку и пошел по улице к набережной.

Он шел не торопясь, медленно передвигая непослушные ноги. Дома по сторонам улицы расступались перед ним и снова сходились где-то далеко позади.

Постукивая палкой, старик шел к набережной, и каждый квартал был словно короче обычного.

Профессор уже устал, но все еще надеялся увидеть Васю. Когда он вспоминал своего ученика, улыбка появлялась на его губах.

На набережной скрипача встретили почтительные взгляды, и люди шепотом выговаривали его имя, когда он проходил мимо них.

В городском саду играла музыка. Несколько минут старик слушал бурные, огненные мелодии из оперы «Кармен».

Он прошелся по набережной. Хорошее настроение не покидало его. Правда, надежда увидеть Васю исчезла: было уже поздно - вряд ли мальчик мог бегать в такое время по улице.

Профессор прошел набережную до конца и повернул назад.

Музыка в саду умолкла, и звонкая южная тишина повисла над засыпающим городом. Слабый металлический плеск волн не нарушал ее, напротив - от этого приятного монотонного шума тишина становилась более торжественной.

Профессор подошел к кафе «Спартак» и вдруг остановился. Он стоял, прислушиваясь к музыке, которая широкой волной лилась из-за зеленой стены дикого винограда.

В кафе прекрасный мастер на плохой скрипке играл необычную вещь. Музыкант легко и беззаботно брал отдельные такты из произведений мировых композиторов и слагал их в дерзкую импровизацию.

С минуту профессор стоял, слушая, и улыбка исчезла с его губ. Он подошел к ярко освещенному входу в кафе и заглянул на веранду.

Земля качнулась под ним, он схватился за грудь. Потом стремительно отпрянул от дверей кафе, едва добрел до одной из скамеек па набережной и, тяжело дыша, сел.

Вася, мечтательный Вася, среди грязных, залитых пивом столиков, - так представлялось профессору, - играл на дрянной скрипчонке. Он стоял перед глазами профессора: забыть это было невозможно.

Мальчик кончил играть. В кафе загремели аплодисменты. Профессор болезненно поморщился.

Может быть, Вася снова начнет играть? Некоторое время профессор сидел на скамье, но музыка не возобновилась. Он поднялся, внезапно почувствовав большую усталость.

Теперь кварталы казались невероятно длинными, темными и пустынными. Старик несколько раз отдыхал, пока дошел до дома. Миновал сад, где удушливо сладко пахли последние цветы метеол, поднялся на веранду, опустился в кресло и некоторое время сидел неподвижно.

Сидел долго, и мысли спокойные, рассудительные приходили к нему. Должно быть, он ошибся, никто не крал у него ученика, и Вася исполнял это дерзкое попурри просто, чтобы посмеяться над музыкантами, которые только и знают, что бренчать фокстроты.

А может быть, Вася так зарабатывает деньги на хлеб? Впервые появилась у профессора такая мысль, и он с горечью подумал о том, что никогда ни о чем не расспрашивал мальчика и ничего не знает о Васиной жизни.

Потом вспомнилась широкая спина Глобы, затянутая в серый костюм. Он сидел возле того столика, где играл Вася. И снова профессору стало больно, снова появилось чувство обиды.

Скрипка лежала на столе в простом черном футляре. Профессор открыл крышку и несколько секунд смотрел на струны. Четырьмя светлыми линиями они прорезали коричневое дерево. Старик опустил крышку, отнес скрипку в комнату, положил в ящик большого темного шкафа и запер на ключ.

Когда он снова вышел на веранду, по небу неслись сияющие метеоры. Профессор смотрел на звездопад, и снова Васина музыка зазвучала в его ушах.

И неожиданно профессор понял: там, в кафе, Вася издевался надо всеми, кто хотел слушать затрепанные фокстроты; его музыка смеялась над Глобой, над всеми, кто хотел украсть у профессора настоящего мастера. И, поняв это, профессор облегченно вздохнул.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Они пришли в порт утром выходного дня. Празднично одетые люди спешили занять места на катерах, чтобы ехать к дальним песчаным пляжам.

Этой ночью Варвара Павловна запретила племяннику помогать Марье. Вася долго не задумывался над причиной такой нежности- Это его не интересовало. Не трогают, ну и хорошо!

Мальчик отдохнул, выспался. Его загорелое лицо весело улыбалось, когда Глоба говорил что-нибудь веселое, шутил. Вася торопил Глобу, и они вышли из дому на полчаса раньше назначенного срока. На пристани взяли заказанную со вчерашнего дня небольшую шлюпку. Вася сел за руль, а Глоба взял в руки весла, и шлюпка отчалила.

Они выехали из бухты и обогнули мол. Солнце поднималось за морем ясное, уже по-осеннему нежаркое. Оно отражалось в мельчайшей волне, и море искрилось под хрустальными лучами. Легкий ветер проносился с юго-запада и нагонял невысокие, даже не окаймленные белой пеной волны.