Приключения и фантастика - Страница 22

Когда Вася вспомнил о скрипке, представил ее себе, все колебания сразу исчезли.

Ему нужна скрипка - так сказал профессор, и он будет ее иметь во что бы то ни стало!

Он стал посредине шлюпки, поспешно разделся, оставшись в одних коротких красных трусиках, взял шнурок, обвязал себя вокруг пояса и закрепил крепким надежным узлом. Второй конец шнурка Глоба привязал к сидению,

Вася стоял на корме, всматриваясь в воду. Стоял, облитый ясными лучами ласкового утреннего солнца. Они ласкали его стройное, красиво сложенное, загорелое тело.

Еле заметный ветерок, теплый, на диво душистый, прилетел из степи. Мягкие струи воздуха приятно щекотали кожу, и Вася поежился.

Ветер принес запахи степи, запах сухой травы и черноземной пыли. И вдруг страх перед тем, что он может остаться там, на скользкой холодной яхте, охватил сердце мальчика. Но сейчас же вспомнился ему профессор. Теперь он, наверное, еще спит в своей темноватой комнате.

Это был конец всех колебаний. Вася повернул лицо к Глобе. Оно стало внезапно не по-детски суровым, серьезным. Топом приказа мальчик сказал:

- Когда дерну вот так два раза, - и Вася, показывая, потянул шнурок, - значит, мне плохо и тащите меня изо всей силы наверх!

- Ну, я думаю, дергать тебе не придется, - силясь улыбнуться, ответил Глоба.

Вася взглянул ему в лицо и вздрогнул. Сейчас оно было бледное, даже серое, и поражало странным своим выражением. Когда Глоба попытался улыбнуться, ничего похожего на улыбку не получилось. Только растянулись серые губы, открывая ряд темных, пожелтевших зубов, и сильнее сбежались морщины вокруг рта и глаз.

Вася подумал, что Глоба боится за него. Опасаясь, что он запретит ому нырять, мальчик решил не тянуть, начинять немедленно.

Табунок мелких зеленых рыбешек испуганно метнулся в сторону.

Гибкое тело Васи оторвалось от кормы, на какую-то частицу секунды словно застыло в воздухе и, совсем не подняв брызг, исчезло под водой.

Шлюпка покачнулась, чуть подалась назад. Тонкий шнурок, скользя по борту, с шуршанием шел в глубину.

Глоба облегченно вздохнул и стал смотреть в воду, где, как длинная, зеленоватая рыба, плыл Вася.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Зеленая прозрачная вода словно расступилась перед Васиными глазами. Бросившись с кормы шлюпки, он пошел вниз, стараясь не отдаляться от мачты.

С каждым метром пути становилось темней. Все вокруг было освещено фантастическим темно-зеленым светом, необычным и неясным.

Было уже очень глубоко, и в ушах стало потрескивать, появилось ощущение сильного давления. Однако Васе это было знакомо, и он ничуть не испугался. Он знал, что через несколько секунд потрескивание прекратится, и опускался все глубже и глубже к тому месту, где черной дырой темнела дверь рулевой рубки.

Вася не собирался сразу же, с первой попытки, достать из рубки пакет со скрипкой. Все рассмотреть, все выяснить и найти все возможные ходы и выходы - вот что было сейчас его задачей.

Достигнув крыши рулевой рубки, он ухватился за выступ и сквозь большое, в нескольких местах разбитое стекло, закрывавшее всю переднюю стенку, заглянул внутрь.

Долгая практика научила Васю исключительно экономно пользоваться тем запасом воздуха, который он набирал в легкие. Перед тем, как нырнуть, он набирал полную грудь, а потом через каждые пять-десять секунд выпускал изо рта по несколько больших серебряных пузырьков. Они быстро, бесшумно исчезали где-то вверху.

Если снаружи рубки было немного света, то в самой кабине, закрытой со всех сторон, царил мрак, и в первое мгновение Вася ничего не увидел. Но через несколько секунд, когда глаза привыкли к странному освещению, мальчик смог уже хорошо все рассмотреть. Потемки па такой глубине были необычными, загадочными: солнечные лучи здесь теряли свою яркость, и светилась только густая зеленая вода.

В рубке какие-то вещи, густо обросшие подводным жирным мхом, были разбросаны на небольшом столике и на полу около штурвала.

На компасе, который обычно блестит сияющей свежестью промытого стекла и начищенного металла, сидел большой темно-зеленый, почти черный краб. Он смотрел па Васю бесцветными, глубоко запавшими глазами, и на мгновенье пареньку стало страшно. Но страх тотчас прошел - крабы были старыми знакомыми. Вася переловил их не одну сотню и хорошо знал, как с ними обращаться.

Мальчик жадно вглядывался туда, где около задней стенки рубки на полке должна была лежать скрипка. Вчера в кафе Глоба все точно рассказал ему и даже нарисовал на клочке бумаги. Действительно, там что-то темнело, и Вася вздрогнул от радости. Ему ужасно захотелось сейчас же, не поднимаясь на поверхность, заплыть через дверь в кабину и взять скрипку. Но в легких появилось неприятное ощущение тесноты. Кончается воздух. Надо подниматься наверх, если он не хочет остаться в этой зеленой темноте навсегда.

Краб, который до сих пор сидел неподвижно, боком подполз ближе к лицу Васи, и мальчику снова стало не по себе. Медленно двигая большими, сильными передними клешнями, краб смотрел ему прямо в глаза. Сейчас этот огромный противный краб был единственным хозяином яхты, рубки, компаса и скрипки.

Вася выпустил изо рта еще несколько серебряных пузырьков и разжал руку. Вода тотчас мягко подхватила его, понесла вверх. Стайка рыб, неторопливых и бесстрашных, проплыла совсем недалеко от Васиных глаз. Рыбы плыли медленно, тяжело двигая красноватыми плавниками. Они и Вася были добрые старые знакомые, которым нечего бояться друг друга.

Вася поднимался все выше и выше. С каждым сантиметром все ярче становился солнечный свет.